Святые Борис и Глеб
«Правдивая страстотерпца и истинная Евангелию Христову послушателя»
6 августа Церковь чтит память святых мучеников Бориса и Глеба. Святые благоверные князья-страстотерпцы Борис и Глеб были младшими сыновьями святого равноапостольного князя Владимира Киевского. Они родились незадолго до Крещения Русской Земли и были воспитаны в духе христианской веры. Старший из братьев — Борис получил хорошее образование. Глеб разделял стремление своего брата посвятить свою жизнь исключительно служению Богу. Братья отличались милосердием и добротой, подражая примеру своего отца — князя Владимира, который был милосердным и отзывчивым.
Содержание:
Житие князей Бориса и Глеба
Борис и Глеб были сыновьями великого князя Владимира Киевского (ок. 960 — 28.07.1015 г.) от его жены византийской царевны Анны (963 — 1011/1012 гг.) из Армянской династии, единственной сестры правящего императора Византии Василия II (976-1025 гг.). При святом крещении Борис получил имя Роман, а Глеб — имя Давыд. С раннего детства братья воспитывались в христианском благочестии. Любили читать Священное Писание, творения святых отцов. Горячо желали подражать подвигу Божиих угодников. Борис и Глеб отличались милосердием, добротой, отзывчивостью и скромностью.
Еще при жизни князя Владимира Борис получил в удел Ростов, а Глеб — Муром. Управляя своими княжествами, они проявили мудрость и кротость, заботясь прежде всего о насаждении Православной веры и утверждении благочестивого образа жизни среди людей. Молодые князья были искусными и храбрыми воинами. Незадолго до своего преставления, их отец великий князь Владимир призвал к себе старшего брата — Бориса и отправил его с многочисленным войском против безбожных печенегов. Однако печенеги, испугавшись силы князя Бориса и мощи его войска, бежали в степи.
После кончины в 1015 году Владимира Великого его старший сын от гречанки, вдовы киевского князя Ярополка Святославича (?—11.06.978 г.), Святополк (ок. 979 — 1019 гг.) объявил себя великим Киевским князем. Узнав о смерти отца, князь Борис сильно огорчился. Дружина уговаривала его пойти в Киев и занять великокняжеский престол, но смиренный Борис распустил войско, не желая междоусобной распри:
Не подниму руки на брата своего, да еще на старшего меня, которого мне следует считать за отца!
Святополк был изрядно коварным и властолюбивым человеком, не верил искренности слов своего брата Бориса и видел в нем лишь соперника, на стороне которого был народ. Тут же Святополк решился на страшное преступление, подослав к Борису убийц. Борис был извещен об этом, но не стал скрываться. Вспоминая подвиги первых христианских мучеников, он с готовностью встретил смерть. Подосланные Святополком убийцы настигли Бориса за утреней в воскресный день 24 июля (с.ст.) 1015 года в своем шатре на берегу реки Альты. После богослужения преступники ворвались в княжеский шатер и пронзили копьями Бориса.
Печать Святополка
Слуга святого князя Бориса Георгий Угрин бросился на защиту своего господина, но тут же был убит. Однако Борис был еще жив. Выйдя из шатра, он стал молиться, а потом обратился к убийцам:
Подходите, братия, кончите службу свою, и да будет мир брату Святополку и вам.
Тогда один из убийц подошел и пронзил его копьем. Слуги Святополка повезли тело Бориса в Киев, по дороге им встретились два варяга, посланных Святополком, чтобы ускорить дело. Варяги заметили, что князь еще жив, хотя и едва дышал. Тогда один из них мечом пронзил его сердце. Тело страстотерпца князя Бориса тайно привезли в Вышгород и положили в храме во имя святого Василия Великого.
После этого Святополк решился убить младшего брата — Глеба. Святополк вызвал Глеба из Мурома и отправил ему навстречу дружинников, чтобы они умертвили его на пути. В это время князь Глеб узнал о кончине отца и братоубийственном преступлении Святополка. Скорбя об этом, Глеб, как и ранее Борис, предпочел мученическую кончину братской войне. Убийцы встретили Глеба в устье реки Смядыни, недалеко от Смоленска. Убийство князя Глеба произошло 5 сентября 1015 года. Тело Глеба убийцы погребли в гробу, состоящем из двух выдолбленных бревен.
Мученический подвиг князей Бориса и Глеба
Жизнь страстотерпцев князей русских Бориса и Глеба была принесена в жертву основному христианскому доброделанию — любви. Братья своей волей показали, что за зло нужно воздавать добром. Это было еще ново и непонятно для Руси, привыкшей к кровной мести.
Не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить (Мф. 10, 28).
Борис и Глеб отдали жизнь ради соблюдения послушания, на котором зиждется духовная жизнь человека. «Видите ли, братия, — говорит преподобный Нестор Летописец, — как высока покорность старшему брату? Если бы они противились, то едва ли бы сподобились такого дара от Бога. Много ныне юных князей, которые не покоряются старшим и за сопротивление им бывают убиваемы. Но они не уподобляются благодати, какой удостоились сии святые».
Русские князья-страстотерпцы не захотели поднять руку на брата, но властолюбивый Святополк оказался наказан за братоубийство. В 1019 году Киевский князь Ярослав Мудрый (ок. 978 — 20.02.1054 гг.) — единокровный брат Бориса и Глеба, один из сыновей князя Владимира, собрал войско и разбил дружину Святополка.
Сказание о Борисе и Глебе» (лицевые миниатюры из Сильвестровского сборника XIV века). 1.Борис и Глеб удостаиваются Христом мученических венцов. 2. Борис идет на печенегов
По промыслу Божию, решающая битва произошла на поле у реки Альты, где был убит князь Борис. Святополк, названный русским народом Окаянным, бежал в Польшу и, подобно библейскому братоубийце Каину, нигде не находил себе покоя и пристанища. Летописцы свидетельствуют, что даже от могилы его исходил смрад.
«С того времени, — пишет летописец, — затихла на Руси крамола». Кровь, пролитая братьями Борисом и Глебом ради предотвращения междоусобных распрей, оказалась тем благодатным семенем, которое укрепляло единство Руси.
Почитание святых Бориса и Глеба
Благоверные князья-страстотерпцы Борис и Глеб не только прославлены от Бога даром исцелений, но они — особые покровители, защитники Русской земли. Известны многие случаи их явления в трудное для нашего Отечества время, например, святому князю Александру Невскому накануне Ледового побоища (1242 год), великому князю Димитрию Донскому в день Куликовской битвы (1380 год). Рассказывают и о других случаях заступничества святых во время войн и вооруженных конфликтов в позднейшие времена.
Явление Бориса и Глеба перед Невской битвой
Почитание святых Бориса и Глеба началось очень рано, вскоре после их кончины. Служба святым была составлена митрополитом Киевским Иоанном I (1008—1035 гг.).
Великий князь Киевский Ярослав Мудрый позаботился о том, чтобы разыскать останки князя Глеба, бывшие непогребенными 4 года, и совершил их погребение в Вышгороде, в храме во имя святого Василия Великого, рядом с мощами святого князя Бориса. Через некоторое время храм этот сгорел, мощи же остались невредимы, и от них совершалось много чудотворений.
Один варяг неблагоговейно стал на могилу святых братьев, и внезапно исшедшее пламя опалило ему ноги. От мощей святых князей получил исцеление хромой отрок, сын жителя Вышгорода: князья-страстотерпцы Борис и Глеб явились отроку во сне и осенили крестом больную ногу. Мальчик пробудился от сна и встал совершенно здоровым.
Благоверный князь Ярослав Мудрый построил на месте сгоревшей церкви каменный пятиглавый храм, который был освящен 24 июля 1026 года митрополитом Киевским Иоанном с собором духовенства.
Годом канонизации святых страстотерпцев принято считать 1072. Они стали первыми русскими святыми. Однако известно, что греческие архиереи, которые в то время возглавляли Русскую Церковь, без особого энтузиазма отнеслись к прославлению русских святых. Но большое количество чудес, исходивших от мощей святых страстотерпцев, и народное почитание сделали свое дело. Грекам, наконец, пришлось признать святость русских князей. В народном предании святые князья, прежде всего, фигурируют как заступники земли Русской. В честь святых было сочинено немало молитвословий, включая уникальные, знаменитые житийные Паремии, которые сохранялись в русской Богослужении вплоть до начала XVII века.
Число икон, медного литья и других изображений святых Бориса и Глеба — огромно. Практически в любом историческом музее, посвященном древнерусской иконописи, сегодня можно найти иконы святых самых разных размеров и уровней иконописного мастерства.
Святые князья Борис и Глеб на конях. Икона XIV века. Москва, ГТГ
Святые Владимир, Борис и Глеб с житием Бориса и Глеба. Икона, Москва, первая половина XVI века. ГТГ
Святые князья-страстотерпцы Борис и Глеб. Псковская икона XIV век. СПб, Русский музей
Известны также и собственно старообрядческие иконы Бориса и Глеба. Так, после церковного раскола большое распространение получили литые иконы святых, коих существует около 10 разных вариантов.
Старообрядческая икона Бориса и Глеба. XVIII век
Также в честь святых названо несколько городов и населенных пунктов.
Установлены следующие дни почитания святых Бориса и Глеба:
- 15 мая — перенесение мощей святых мучеников князей русских Бориса и Глеба, во святом крещении нареченных Роман и Давыд (1072 и 1115 гг.);
- 2 июня — первое перенесение мощей святых мучеников Бориса и Глеба (1072 г.);
- 6 августа — совместное празднование святым Борису и Глебу;
- 24 августа — перенесение ветхих рак святых страстотерпец князей Бориса и Глеба от Вышгорода в Смоленск (1191 г.);
- 18 сентября — успение святого и благоверного князя Глеба, по плоти брата святого Бориса (1015 г.).
Библиотека Русской веры
Канон святым мученикам Борису и Глебу →
Тропарь, глас 2
Правдивая страстотерпца, и истинная Евангелию Христову послушателя, целомудреный Романе, с незлобивым Давыдом, не сопротив стаста врагу сущу брату, убивающему телеса ваю, душама же коснутися немогущу. Да плачется убо злый властолюбец, вы же радующася с лики ангельскими, предстоита Святей Троице. Молитася о державе сродник ваших богоугодне быти, и сыновом русским спастися.
Кондак, глас 3
Восия днесь преславная память ваю благородная страстотерпца Христова, Романе и Давыде, созывающее нас к похвалению Христа Бога нашего. Тем притекающее к рацее мощей ваю, исцеления дар приемлем, молитвами ваю святая, вы бо божественная врача еста.
Храмы в честь святых Бориса и Глеба
Интересно, что почитание святых Борис и Глеба в древней Руси было куда более распространено, чем даже почитание святых равноапостольного князя Владимира и княгини Ольги. Особенно заметно это по числу храмов, построенных во имя этих святых. Их число достигает нескольких десятков.
Строительство церквей в честь святых князей русских Бориса и Глеба было обширно на протяжении всей истории русской Церкви. В домонгольский период это, прежде всего, церковь в Вышгороде, куда постоянно совершались паломничества.
Борисоглебский храм в Вышгороде. Восстановленная после войны церковь XIX века
В честь святых Бориса и Глеба были созданы монастыри: Новоторжский, в Турове, Нагорный в Переславле-Залесском. К началу 70-х гг. XI в. на местах гибели обоих князей были сооружены деревянные церкви, которые со временем были заменены каменными. Одним из центров почитания князей Бориса и Глеба являлся монастырь на Смядыни. В XII в. был воздвигнут существующий поныне Борисоглебский собор в Чернигове.
Аналогичные каменные постройки появились в Рязани, Ростово-Суздальской земле, Полоцке, Новгороде, Городне и других.
Посвящение храмов и монастырей Борису и Глебу не прекращалось и в последующее время. Борисоглебские храмы были построены: в Ростове, Муроме, Рязани, в с.Любодицы (ныне Бежецкий район Тверской области). Несколько церквей были посвящены Борису и Глебу в Новгороде: на воротах кремля, «в Плотниках».
Борисоглебский собор в Чернигове
Значительное число Борисоглебских храмов существовало в Москве и предместьях города: у Арбатских ворот, на Поварской улице, верхний храм церкви в Зюзине, а также в Подмосковье.
В XIV — начале XX вв. существовали монастыри во имя Бориса и Глеба: Ушенский на берегу реки Ушны близ Мурома, в Новгороде «с Загзенья», в Полоцке, на реке Сухоне в Тотемском уезде Вологодской губернии, в Сольвычегодске, в Можайске, в Переславле-Залесском «на песках», в Суздале, в Чернигове.
Церковь святых Бориса и Глеба в с. Кидекша Суздальского района Владимирской области. 1152 год
В 1660 г. иноки Межигорского Преображенского монастыря получили грамоту от царя Алексея Михайловича на построение обители «на крови» Бориса, однако монастырь по неизвестным причинам не был создан. В 1664 г. протопоп переяславского Успенского собора Григорий Бутович поставил здесь каменный крест. В конце XVII в. упоминается храм во имя Бориса и Глеба неподалеку от места гибели Бориса.
В настоящее время действующими являются первый на Руси Новоторжский Борисоглебский монастырь в г. Торжок Тверской области, Борисоглебский на Устье мужской монастырь в поселке Борисоглебском Ярославской области, Борисоглебский монастырь в Дмитрове, Аносин во имя Бориса и Глеба, Борисоглебский женский монастырь в Истринском районе Московской области, Борисоглебский женский монастырь в селе Водяное Харьковской области, Украина.
Церковь святых Бориса и Глеба в «Плотниках» в Великом Новгороде. 1536 год
В Русской Православной Старообрядческой Церкви, Русской Древлеправославной Церкви и других старообрядческих согласиях нет ни одного храма, посвященного святым князьям — страстотерпцам Борису и Глебу. Что, надо признать, свидетельствует об упадке почитания русских святых в старообрядчестве. Вместе с тем надо отметить, что страстотерпцы по-прежнему почитаются в южнославянских странах, а в Московской Патриархии периодически открываются новые храмы и монастыри во имя этих святых.
Борисоглебский монастырь в Торжке
6 августа 2015: Святые Борис и Глеб
Благоверные князья-страстотерпцы Борис и Глеб — первые святые, которых канонизировала Русская Церковь. Их подвиг открывает одну из удивительных граней христианства. Борис и Глеб не пожелали участвовать в междоусобной войне со своим старшим братом Святополком — кротко приняли мученическую смерть и простили своих убийц. Мы расскажем о жизни князей-страстотерпцев, об их церковном почитании и народных традициях, связанных с днем их памяти.
Кто такие Борис и Глеб
Князья Борис и Глеб (в крещении Роман и Давид) — это первые святые, канонизованные Русской Церковью. До них них на нашей земле тоже были святые, но все они были прославлены позже.
Святые благоверные князья-страстотерпцы Борис и Глеб — младшие сыновья киевского великого князя Владимира Святославича (равноапостольного князя Владимира). После смерти Владимира в 1015 году на русской земле началась жестокая междоусобная борьба за земли и великокняжеский престол. Бориса и Глеба убил их старший брат — Святополк, прозванный в народе Окаянным.
История жизни и мученической смерти Бориса и Глеба описана в двух книгах, знаменитых памятниках древнерусской литературы: «Сказание» Иакова Черноризца и «Чтение» Нестора Летописца.
Когда празднуется память святых благоверных князей-страстотерпцев Бориса и Глеба
Память святых Бориса и Глеба празднуется несколько раз в году:
15 мая по новому стилю — перенесение их мощей в новую церковь-усыпальницу в 1115 году, которую построил князь Изяслав Ярославич в Вышгороде.
6 августа по новому стилю — совместное празднование святым.
18 сентября по новому стилю — память святого князя Глеба.
Житие Бориса и Глеба
Святые благоверные князья-страстотерпцы Борис и Глеб были младшими сыновьями святого равноапостольного князя Владимира. Они родились еще до Крещения Руси. Приняв Христа всем сердцем, киевский великий князь Владимир Святославич стал воспитывать младших сыновей в православной вере. Святой Борис был хорошо образовал, с радостью и усердием читал Библию и жития святых. Святой Глеб не отставал от брата, и тоже интересовался верой и стремился жить в благочестии. Как известно, после принятия святого крещения их отец князь Владимир полностью изменил свою жизнь, оставил языческие грехи и стал для народа примером по-настоящему праведного правителя. Младшие сыновья, которым посчастливилось родиться в пору Крещения Руси, подражали примеру отца. Например, вместе с ним помогали бедным.
Когда братья подросли, Борису достался от отца город Ростов. Молодой князь правил им с мудростью. Незадолго до своей смерти Владимир призвал Бориса в Киев, дал ему войско и направил в поход против печенегов. Вскоре великий князь скончался, и его старший сын Святополк самовольно объявил себя великим князем Киевским, воспользовавшись тем, что Борис был в походе. Святой Борис не хотел оспаривать это решение — ему претила сама мысль о междоусобной войне. Борис распустил свое войско со словами: «Не подниму руки на брата своего, да еще на старшего меня, которого мне следует считать за отца!»
Но Святополк боялся, что брат передумает и силой отнимет у него киевский престол. Он подослал к Борису убийц. Несмотря на то, что святой Борис узнал о страшной угрозе, он не стал прятаться. На него напали с копьями прямо во время молитвы. Случилось это 24 июля 1015 года (6 августа по новому стилю) на берегу реки Альты. Князь погиб не сразу, первым убили его верного слугу Георгия Угрина, который бросился на защиту Бориса. Сам же святой на слабеющих ногах вышел из шатра, где молился, и сказал убийцам: «Подходите, братия, кончите службу свою, и да будет мир брату Святополку и вам». Тогда воины снова пронзили тело князя копьем.
Князь еще дышал, когда убийцы везли его в Киев, чтобы показать Святополку. По пути они встретили двух варягов, которых послал Святополк. Варяги увидели, что Борис еще жив, и добили святого ударом меча в сердце. Тело страстотерпца привезли в Вышгород и в тайне ото всех положили в храме во имя святого Василия Великого.
Святополк не остановился на одном убийстве. В то время Глеб княжил в Муроме. Старший брат отправил к нему воинов. Как и Борис, Глеб тоже заранее знал, что к нему подосланы убийцы. Но междоусобная война для него была страшнее смерти. Убийцы настигли князя в устье реки Смядыни, рядом со Смоленском.
После двойного убийства Святополк, которого в народе прозвали Окаянным, правил недолго. Закончил свои дни он в изгнании, ненавидимый всеми. Междоусобные войны постепенно прекратились. Подвиг смирения, послушания и кротости сделал Бориса и Глеба поистине народными святыми.
Великий князь Киевский Ярослав Мудрый отыскал мощи святого Глеба и положил их в храме во имя святого Василия Великого в Вышгороде — рядом с мощами святого князя Бориса. Святые останки братьев прославились многочисленными чудесами.
Сказание о Борисе и Глебе
Сказание о Борисе и Глебе — это памятник древнерусской литературы, который посвященн истории убийства сыновей князя Владимира — святых благоверных князей-страстотерпцев Бориса и Глеба. Как считают историки, написан он, скорее всего, Иаковом Черноризцец.
Сказание создано в середине XI века, во время правления Ярослава Мудрого. Позднее в книгу добавилось «Сказание о чудесах», написанное в 1089—1115 годах. Существует более 170 списков «Сказания о Борисе и Глебе», один из самых известных содержится в составе Успенского сборника конца XII-начала XIII веков.
Канонизация и почитание Бориса и Глеба на Руси
Борис и Глеб — первые канонизированные русские святые. Точная дата их канонизации неизвестна, у историков на этот счет есть разные мнения. Одни полагают, что братьев причислили к лику святых уже тогда, когда в 1020 году перенесли мощи Глеба с берега реки Смядыни в Вышгород и положили рядом с мощами Бориса в храме во имя святого Василия Великого. Другие думают, что почитание началось после того, как в 1021 году в Вышгороде возвели первую деревянную церковь во имя святых Бориса и Глеба.
Но большинство исследователей считают, что святые благоверные князья-страстотерпцы Борис и Глеб были канонизировали, когда их мощи перенесли в новую каменную церковь. Произошло это в 1072 году по инициативе сыновей Ярослава Мудрого — князей Изяслава, Святослава и Всеволода, а также киевского митрополита Георгия.
Эти святые прославились многими чудесами, их почитали как заступников русской земли.
За что канонизировали Бориса и Глеба
Бориса и Глеба канонизировали как страстотерпцев. «Страстотерпец» — это один из чинов святости. Это святой, принявший мученическую смерть за исполнение Божиих Заповедей, и чаще всего — от рук единоверцев. Важная часть подвига страстотерпца — то, что мученик не держит зла на убийц и не сопротивляется.
Молитвы святым благоверным князьям-страстотерпцам Борису и Глебу
Тропарь святым благоверным князьям-страстотерпцам Борису и Глебу
Мученическою кровию порфиру окропивше светло, украшени предстоите, страдальцы славнии, Царю Безсмертному, и, венцы славы от Него приимше, молитеся стране нашей подати на враги одоление и душам нашим велию милость.
Тропарь — Перенесение мощей святых благоверных князей-страстотерпцей Бориса и Глеба
Днесь церковная расширяются недра, приемлющи богатство Божия благодати, веселятся русстии собори, видяще преславная чудеса, яже творите приходящим к вам верою, святии чудотворцы Борисе и Глебе, молите Христа Бога, да спасет души наша.
Кондак святым благоверным князьям-страстотерпцам Борису и Глебу
Явися днесь в стране Русстей благодать исцеления всем, к вам, блаженнии, приходящим и вопиющим: радуйтеся, заступницы теплии.
Величание святым благоверным князьям-страстотерпцам Борису и Глебу
Величаем вас, страстотерпцы святии Борисе и Глебе, и чтим честная страдания ваша, яже за Христа претерпели есте.
Молитва перваясвятым благоверным князьям-страстотерпцам Борису и Глебу
О, двоице священная, братие прекраснии, доблии страстотерпцы Борисе и Глебе, от юности Христу верою, чистотою и любовию послужившии, и кровьми вашими яко багряницею украсившиися, и ныне со Христом царствующии!
Не забудите и нас сущих на земли, но, яко теплии заступницы, вашим сильным ходатайством пред Христом Богом нас помилуйте, юныя убо во святей вере и чистоте, повреждены от всякаго прилога неверия и нечистоты сохраните, и всех нас молящихся от всякия скорби, озлобления и внезапныя смерти избавите, укротите же всякую вражду и злобу, действом диавола от ближних и чуждих воздвизаемую.
Молим вас, христолюбивии страстотерпцы, споспешествуйте и правителем нашим к победе на враги, испросите у Великодаровитаго Владыки всем нам оставление прегрешений наших, единомыслие и здравие, избавление от нашествия иноплеменных, междоусобныя брани, язвы и глада.
Снабдевайте заступлением вашим град сей (или весь сию) и вся чтущия святую память вашу во веки веков. Аминь.
Молитва вторая святым благоверным князьям-страстотерпцам Борису и Глебу
Нет умения и сил прославить вас, святии братие! Вы небеснии люди и земнии ангелы, столпы и утверждение земли нашей. Помогите своему отечеству, вознесите молитву о всей земли Русской, о блаженное вместилище, приявшее ваши телеса честныя, как многоценное сокровище, блаженная церковь, в которой стоят ваши святые раки! И не только нашему племени дано было Богом спасение, но и всей земли. От всех стран туда приходят и безмездно получают исцеление.
О, блаженнии страстотерпцы Христовы, не забывайте отечества, где пожили вы телесно, не оставляйте его посещением, и в молитвах всегда молитесь о нас, чтобы не постигло нас зло и чтобы не коснулась болезнь телес ваших рабов. Ибо вам дана благодать молиться за нас. К вам прибегаем, умоляем вас, припадая к вам со слезами. Но надеясь на вашу молитву, возопием ко Спасу: Господи, поступи с нами милосердно, помилуй нас, ущедри, заступи молитвами пречестных Твоих страстотерпцев, не предай нас в поношение, но излей милость Твою на овец пажити Твоей, ибо Ты – Бог наш, Тебе славу возсылаем, Отцу и Сыну и Святому Духу. Аминь.
Молитва третья святым благоверным князьям-страстотерпцам Борису и Глебу
Возвеличим чудотворцы и мученики, звезды незаходимыя, сыны великаго князя Владимира, блаженнии Романе и Давиде, иже на земли ангелы и на небеси человеки Божий, кровию бо вашею всю землю Российскую освятисте. О, двоице священная, братия прекрасная, доблии страстотерпцы Борисе и Глебе, от юности Христу верою, чистотою и любовию послужившии, и кровьми своими, яко багряницею, украсившиися, и ныне со Христом царствующии! Не забудите и нас, сущих на земли, но, яко теплии заступницы, вашим сильным ходатайством пред Христом Богом сохраните юных во святей вере и чистоте неврежденными от всякаго прилога неверия и нечистоты, оградите всех нас от всякия скорби, озлоблений и напрасныя смерти, укротите всякую вражду и злобу, действом диавола воздвизаемую от ближних и чуждих. Молим вас, христолюбивии страстотерпцы, испросите у Великодаровитаго Владыки всем нам оставление прегрешений наших, единомыслие и здравие, избавление от нашествия иноплеменных, междоусобныя брани, язвы и глада. Снабдевайте своим заступлением страну нашу и всех, чтущих святую память вашу, во веки веков. Аминь.
Икона Бориса и Глеба
Иконы святых Бориса и Глеба начали писать сразу после их канонизации. Нестор-летописец пишет об их образе в своем «Чтении о святых Борисе и Глебе» и уточняет, что повелел написать образ Ярослав Мудрый.Но, скорее всего, как считают исследователи, иконография святых братье выработалась не раньше 1070-х годов, т. к. из более раннего периода не сохранилось ни одной иконы или фрески с их изображением. А вот вXI-первой половине XII веков мы уже видим образы Бориса и Глеба, например, на крестах-мощевиках.Традиционно Бориса и Глеба изображают на иконах вместе, они стоят в полный рост, одетые в княжеские одежды. В руках они держат крест — символ мученичества, или крест с мечом (меч — указание на то, что они князья и воины). Еще братьев изображают в небольшом развороте друг к другу, словно беседующих друг с другом.Со второй половины XIV века на Руси стали писать житийные иконы Бориса и Глеба. А в послемонгольский период их нередко изображают сидящими на конях.
Стихотворение о Борисе и Глебе. Борис Чичибабин
Ночью черниговской с гор араратских,
шерсткой ушей доставая до неба,
чад упасая от милостынь братских,
скачут лошадки Бориса и Глеба.
Плачет Господь с высоты осиянной.
Церкви горят золоченой известкой,
Меч навострил Святополк Окаянный.
Дышат убивцы за каждой березкой.
Еле касаясь камений Синая,
темного бора, воздушного хлеба,
беглою рысью кормильцев спасая,
скачут лошадки Бориса и Глеба.
Путают путь им лукавые черти.
Даль просыпается в россыпях солнца.
Бог не повинен ни в жизни, ни в смерти.
Мук не приявший вовек не спасется.
Киев поникнет, расплещется Волга,
глянет Царьград обреченно и слепо,
как от кровавых очей Святополка
скачут лошадки Бориса и Глеба.
Смертынька ждет их на выжженных пожнях,
нет им пристанища, будет им плохо,
коль не спасет их бездомный художник
бражник и плужник по имени Леха.
Пусть же вершится веселое чудо,
служится красками звонкая треба,
в райские кущи от здешнего худа
скачут лошадки Бориса и Глеба.
Бог-Вседержитель с лазоревой тверди
ласково стелет под ноженьки путь им.
Бог не повинен ни в жизни, ни в смерти.
Чад убиенных волшбою разбудим.
Ныне и присно по кручам Синая,
по полю русскому в русское небо,
ни колоска под собой не сминая,
скачут лошадки Бориса и Глеба.
Храмы в честь Бориса и Глеба
За всю историю на Руси были построены сотни храмов в честь святых благоверных князей-страстотерпцей Бориса и Глеба. После их мученической смерти первой возвели деревянную церковь в Вышгороде, рядом со храмом, в который были положены их мощи и которых сгорел. В том пожаре останки святых братьев остались невредимыми.
К новому храму в честь Бориса и Глеба приезжали паломники: по Руси шла молва о чудесах и исцелениях от мощей святых страстотерпцев.
В 1240 году храм в Вышгороде разрушили монголы — мощи Бориса и Глеба были утрачены. На месте сгоревшей церкви построили новую, тоже деревянную. В 1651-ом ее сожгли поляки, в конце XVII века она была восстановлена. В 1860 году на этом месте поставили небольшую каменную церковь, которая сохранилась до наших дней.
Утерянные мощи неоднократно пытались найти, но все попытки увенчались неудачей. Почитание святых Бориса и Глеба было очень велико, в их честь строили храмы по всей русской земле — начиная от храмов на местах гибели каждого из братьев и заканчивая огромными соборами в крупнейших городах.
Церковь Бориса и Глеба в Дегунине
Расположен храм на Дегунинской улице в Москве, дом 18а.
Село Дегунино — древнее, самое раннее упоминание о нем мы встречаем в письменных документах 1336 года. В этом году Иван Калита пожаловал село княгине Ульянии с малыми детьми. В 1353-ом его сын — великий князь Симеон Гордый — завещал Дегунино своей жене княгине Марии. Наконец, в 1389 году Димитрий Донской подарил его своему сыну, князю Андрею.
Потом почти два века летописцы молчат о селе. И только в Писцовой книге 1584 года мы читаем, что Дегунино — вотчина кремлевской церкви Рождества и в селе есть «. церковь Борис и Глеб, древена, . при церкви двор попов, двор церковного дьячка, да три кельи, да двор протопопа с братиею».
В Смутное время Дегунино было разорено, церковь уничтожена, и село вновь стало деревней. В 1623-1624 годах деревянный храм снова отстроили. Каменный храм возвели рядом с деревянным в 1866 году. В 1940-ом Борисоглебская церковь была закрыта, колокольню разобрали на кирпичи. В здании церкви открыли трикотажную фабрику «Родина». В храме шили спортивные костюмы. В 1991 году храм вернули Русской Православной Церкви.
Памятник святым благоверным князьям Борису и Глебу
Памятник Борису и Глебу находится у стен Борисоглебского монастыря в городе Дмитрове. Его установили в 2006 году, проект принадлежит известному скульптору Александру Рукавишникову.
Монумент — по своему уникальный. Благоверные князья-страстотерпцы Борис и Глеб изображены на одном пьедестале, и оба — на конях.
Борисоглебский монастырь в Торжке
Борисоглебский монастырь в Торжке основал в 1038 году бывший конюший равноапостольного князя Владимира — боярин Ефрем. Мученическая смерть святых Бориса и Глеба потрясла Ефрема настолько, что покинул светскую жизнь и основал монастырь на высоком берегу реки Тверцы.
Центром монастыря был каменный собор. Он простоял невредимым около 700 лет. В 1577 году при Иване Грозном к нему пристроили два придела. Когда в 1607-ом поляки брали Торжок и после пожаров, которые настигли город позже, храм и монастырь сильно пострадали.
Возрождать обитель начали во второй половине XVIII века. На месте древнего в 1785-1796 годах построили новый Борисоглебский собор. А в 1804-ом в монастыре заложили надвратную многоярусную церковь-колокольню. В нижнем ярусе был арочный проем — главный вход в монастырь. Во втором ярусе — церковь, в третьем — колокола.
В одной из башен размещалась монастырская библиотека. Верхную часть этой башни реставраторы восстановили в 1970-1980 годах.
Введенская церковь — самая древняя постройка Борисоглебского монастыря. Она построена в XVII веке на месте сожженной поляками древней деревянной церкви. В XIX веке было пристроено крыльцо. Колокольня, увенчанная восьмигранным шатром, видимо, построена в одно время с церковью. Есть в обители еще одна церковь — Входо-Иерусалимская. Она построена в 1717 году.
Борисоглебский переулок в Москве
Борисоглебский — один из Арбатских переулков в Москве. Одно время — в 1962—1994 годах — переулок назывался улицей Писемского, в память о жившем здесь писателе Алексее Писемском.
Борисоглебский переулок начинается от улицы Новый Арбат (перед домом 22), проходит на север, постепенно поворачивая на северо-восток, пересекает Большую Молчановку и выходит на Поварскую улицу.
Переулок был назван в конце XVIII века по церкви Святых Бориса и Глеба, которая стояла на Поварской улице. Деревянная церковь известна с 1635 года, каменная церковь была построена в 1686—1690 годах; перестроена в 1799—1802 годах на средства генерал-майора П. Н. Жеребцова и его супруги. Снесена в 1936 году.
Народные традиции, связанные с днем памяти святых Бориса и Глеба
День памяти святых Бориса и Глеба в народе называли по-разному:Борис и Глеб Летние, Борис и Глеб бессонники, Борис и Глеб паликопны (гроза жжет копны), Зажинки, Начало жатвы, Именины снопа. Почти все традиции, связанные с этим днем, можно отнести к земледельческим.
Рекомендовано для использования на уроках ОПК.
Святые БОРИС и ГЛЕБ, благоверные князья-страстотерпцы
Дни памяти:
15 мая — Перенесение мощей блгвв. кнн. Российских Бориса и Глеба, во Святом Крещении Романа и Давида (1072 и 1115)
6 августа– день памяти святых князей Бориса и Глеба (1015)
18 сентября- убиение блгв. кн. Глеба, во Святом Крещении Давида (1015)
О ЧЕМ МОЛЯТСЯ СВЯТЫМ БЛАГОВЕРНЫМ КНЯЗЬЯМ БОРИСУ И ГЛЕБУ
Святые страстотерпцы Борис и Глеб почитаются как заступники Русской земли. Им молятся о добрых нравах властей, об укреплении Православной веры и о преодолении неверия, избавлении от бед, голода, болезней, скорбей и внезапной смерти.
Этим святым молятся об укрощении всякой вражды и злобы между людьми. Благоверных князей просят также испросить у Господа для молящихся оставление грехов, единомыслие и здравие, сохранение от нашествия внешних врагов, внутренних междоусобиц и мужество перед лицом смертельной опасности.
Необходимо помнить, что иконы или святые не «специализируются» в каких-то конкретных областях. Будет правильно, когда человек обращается с верой в силу Божию, а не в силу этой иконы, этого святого или молитвы.
Каким святым и кому нужно молиться в разных случаях и почему наши молитвы остаются без ответа.
ЖИТИЯ СВЯТЫХ БЛАГОВЕРНЫХ КНЯЗЕЙ-СТРАСТОТЕРПЦЕВ БОРИСА И ГЛЕБА
Святые благоверные князья-страстотерпцы Борис и Глеб (в святом Крещении — Роман и Давид) — первые русские святые, канонизированные как Русской, так и Константинопольской Церковью. Они были младшими сыновьями святого равноапостольного князя Владимира (+ 15 июля 1015).
Святой князь Владимир с сыновьями
У Владимира имелось двенадцать сыновей от разных жен. Старшие дети Владимира часто враждовали между собой, они были рождены еще во времена, когда князь пытался укрепить языческую веру. Святополк родился от гречанки, бывшей монахини, которую Владимир взял в жены после брата, который им был свергнут с престола. Ярослав родился от Рогнеды Полоцкой, у которой Владимир убил отца и братьев. А затем сама Рогнеда пыталась убить Владимира, приревновав к Анне Византийской.
Борис и Глеб родились позже, примерно в годы Крещения Руси. Их мать была из Волжской Булгарии. Они были воспитаны в христианском благочестии и любили друг друга. Борис был наречен в святом крещении Романом, Глеб — Давидом. Есть свидетельства о том, что Борис читал какую-нибудь книгу, обычно жития или мучения святых, то Глеб сидел рядом и внимательно слушал, и так пребывал Глеб неотступно возле брата, потому что был еще мал.
Когда сыновья стали взрослеть, Владимир поручил им управление территориями. Борису достался Ростов, а Глебу — Муром. Княжение Глеба в Муроме оказалось нелегким. Рассказывают, что муромские язычники не допустили его в свой город, и князю пришлось жить вне пределов городских стен, в пригороде.
Святой князь Борис
Князь Владимир любил Бориса более других своих сыновей, во многом доверялся ему и намеревался передать ему Киев и великое княжение. Борис был женат на Эгнес, датской принцессе и со временем уже прославился как храбрый и искусный воин.
Незадолго до своей смерти великий князь Владимир призвал Бориса в Киев и направил его с войском против печенегов. Вскоре после отъезда Бориса Владимир умер. Это случилось 15 июля 1015 года в сельце Берестовом, близ Киева.
В это время в столице оказался один Святополк, который воспользовался своим положением и самовольно захватил власть в Киеве, провозгласив себя Великим князем Киевским. Он задался целью скорее избавиться от братьев-соперников, пока те ничего не предприняли. Святополк решил скрыть смерть отца. Ночью по его приказу в княжеском тереме разобрали помост. Тело Владимира завернули в ковер и спустили на веревках на землю, а затем отвезли в Киев, в церковь Пресвятой Богородицы, где и похоронили, не воздав ему должных почестей.
Борис, тем временем, не найдя печенегов, повернул обратно к Киеву. Весть о смерти отца и вокняжении в Киеве Святополка застала его на берегу небольшой речки Альта. Дружина уговаривала его пойти в Киев и занять великокняжеский престол, но святой князь Борис, не желая междоусобной распри, распустил свое войско:
“Не подниму руки на брата своего, да еще на старшего меня, которого мне следует считать за отца!”
Услыхав это, дружина ушла от него. Так Борис остался на Альтинском поле лишь с немногими своими слугами.
Святополк послал Борису лживое послание с предложением дружбы: «Брат, хочу в любви с тобой жить, а к тому, что отец тебе дал, еще прибавлю!»
Убийство князя Бориса
Сам же, в тайне от всех, направил наёмных убийц, верных ему бояр Путша, Талеца, Еловита (или Еловича) и Ляшко убить Бориса.
Святого Бориса известили о таком вероломстве Святополка, но не стал скрываться и, подобно мученикам первых веков христианства, с готовностью встретил смерть. Убийцы настигли его, когда он молился за утреней в воскресный день 24 июля (старый стиль) 1015 года в своем шатре на берегу реки Альты. Словно дикие звери набросились они на святого и пронзили его тело. Любимый слуга Бориса, некий угрин (венгр) по имени Георгий, прикрыл его собою. Его тут же убили вместе с князем и отрубили голову, чтобы снять с шеи золотое украшение -гривну, которую когда-то в знак любви и отличия, князь подарил ему.
Однако святой Борис был еще жив. Выйдя из шатра, он стал горячо молиться, а потом обратился к убийцам:
«Подходите, братия, кончите службу свою, и да будет мир брату Святополку и вам».
В это время один из убийц пронзил его копьем. Тело его завернули в шатер, положили на телегу и повезли к Киеву. Есть версия, что в дороге Борис еще дышал и, узнав об этом, Святополк послал двух варягов прикончить его. Тогда один из них извлек меч и пронзил его в сердце. Тело Бориса привезли тайно в Вышгород и похоронили в церкви святого Василия. Ему было около 25 лет.
В живых еще оставался князь Муромский Глеб. Святополк решил хитростью заманить Глеба в Киев: Глебу отправили гонцов с просьбой приехать в Киев, так как отец тяжко болен (для чего Святополк и скрывал смерть отца). Глеб тотчас сел на коня и с малой дружиной помчался на зов. Но его настиг гонец от брата Ярослава:
«Не езжай в Киев: отец твой умер, а брат твой Борис убит Святополком!».
Глубоко скорбя, святой князь предпочел смерть, нежели войну с братом. 
Встреча Глеба с убийцами произошла в устье реки Смядыни, неподалеку от Смоленска. Он обратился к ним с трогательной мольбой пощадить «колос еще не созревший, соком беззлобия налитый».
Затем, вспомнив слова Господа, «что за имя Мое преданы будете братьями и родичами», вручил Ему свою душу. Малая дружина Глеба, увидев убийц, пала духом. Главарь, по прозвищу Горясер, глумясь, велел повару, бывшему при Глебе, зарезать князя. Тот, «именем Торчин, вынув нож, зарезал Глеба, как безвинного ягненка». Ему было около 19 лет. Тело его было брошено на берегу, и так лежало в безвестности, между двумя колодами.
Но ни зверь, ни птица не тронули его. Долго о нем никто не знал, но иногда в этом месте видели зажженные свечи, слышали церковное пение. Лишь через много лет, по повелению князя Ярослава, оно было перенесено в Вышгород и положено в церкви святого Василия рядом с Борисом. Позже Ярослав Мудрый построил на этом месте каменный пятиглавый Борисоглебский собор, который вскоре стал семейным храмом Ярославичей, святилищем их любви и верности, братского согласия и служения Отечеству.
Благоверные князья-страстотерпцы не захотели поднять руку на брата, но Господь Сам отомстил властолюбивому тирану:
«Мне отмщение и аз воздам» (Рим. 12:19).
Князь Ярослав, собрав войско из новгородцев и наемников-варягов, двинулся на Киев и изгнал Святополка из Руси. 
Решающее сражение между ними состоялось в 1019 году на реке Альте — на том самом месте, где был убит святой князь Борис. По свидетельству летописцев, когда разгромленный Святополк бежал с поля брани, напала на него болезнь, так что ослабел он всем телом и не мог даже на коня сесть, и несли его на носилках. Святополк, названный русским народом Окаянным, бежал в Польшу и, подобно первому братоубийце Каину, нигде не находил себе покоя и пристанища и был объят таким страхом, что везде чудилось ему, что преследуют его, и он умер за пределами своего отечества, «в некоем пустынном месте». А от могилы его исходил смрад и зловоние. «С того времени, — пишет летописец, — затихла на Руси крамола».
У Владимира были и другие сыновья, погибшие в усобице. Святослав, князь Древлянский, был убит Святополком, но не причислен к лику святых, потому что включился в борьбу за власть и собирался привести венгерское войско на помощь. Другой брат — победитель Ярослав — с оружием в руках пошел на брата. Но он не проклят как Святополк. Недаром Ярослав имел прозвище Мудрый. Многолетними трудами, постройкой храмов, принятием законов заслужил он быть причисленным к благоверным князьям, являя собой образец выдающегося правителя.
С рациональной точки зрения смерть святых братьев кажется бессмысленной. Они не были даже мучениками за веру в подлинном смысле этого слова. (Церковь чтит их как страстотерпцев — этот чин святости, кстати, не известен византийцам).
Жизнь святых страстотерпцев была принесена в жертву главной христианской ценности — любви.
«Кто говорит: «Я люблю Бога», а брата своего ненавидит, тот лжец» (1 Ин. 4:20).
Они приняли смерть в знак беспредельной любви ко Христу, в подражание его крестной муке. В сознании русских людей своей мученической кончиной они как бы искупали грехи всей Русской земли, еще недавно прозябавшей в язычестве. Через их жития, писал выдающийся русский писатель и историк Г. П. Федотов, «образ кроткого и страдающего Спасителя вошел в сердце русского народа навеки как самая заветная его святыня».
Святые братья сделали то, что в те времена на Руси, привыкшей к кровной мести, было еще ново и непонятно, они показали: за зло нельзя воздавать злом даже под угрозой смерти.
Впечатление от их поступка было настолько велико, что вся земля признала их святыми. Это был переворот от языческого сознания (властолюбие и нажива) к христианству (достижение духовного и нравственного идеала).
Борис и Глеб были первыми святыми, канонизированными Русской Церковью. Даже их отец, князь Владимир, был причислен к лику святых намного позже. Их чтили в Константинополе, икона Бориса и Глеба была в константинопольской Софии. Их житие было включено даже в армянские Минеи (книги для чтения на каждый месяц). Прославляя святых, посвященное им сказание говорит, что стали они помощниками людей «всех земель».
Святые Борис и Глеб — особые покровители, защитники Русской земли. Их именем освобождались от уз невинные, а иногда и прекращались кровавые междоусобицы.
Известны многие случаи их явления в трудное для нашего Отечества время, например, — накануне сражения на Неве в 1240 году (когда св. Борис и Глеб явились в ладье, посреди гребцов, «одетых мглою», положив руки на плечи друг другу… «Брате Глебе, сказал Борис, вели грести, да поможем сроднику нашему Александру»), или накануне великой Куликовской битвы в 1380 году (когда святые братья явились в облаке, держа в руках свечи и обнаженные мечи, сказав воеводам татарским: «Кто вам велел истреблять отечество наше, от Господа нам дарованное?»
Имена Борис и Глеб так же, как Роман и Давид, были излюбленными во многих поколениях русских князей. Братья Олега Гориславича носили имена Роман (+ 1079), Глеб (+ 1078), Давыд (+ 1123), один из сыновей его носил имя Глеб (+ 1138). У Мономаха были сыновья Роман и Глеб, у Юрия Долгорукого — Борис и Глеб, у святого Ростислава Смоленского — Борис и Глеб, у святого Андрея Боголюбского — святой благоверный Глеб (+ 1174), у Всеволода Большое Гнездо — Борис и Глеб. Среди сыновей Всеслава Полоцкого (+ 1101) — полный набор «борисоглебских» имен: Роман, Глеб, Давид, Борис.
ВЕЛИЧАНИЕ БЛАГОВЕРНЫМ КНЯЗЬЯМ БОРИСУ И ГЛЕБУ, ВО СВЯТОМ КРЕЩЕНИИ РОМАНУ И ДАВИДУ
Велича́ем вас, страстоте́рпцы святи́и Бори́се и Гле́бе, и чтим честна́я страда́ния ва́ша, я́же за Христа́ претерпе́ли есте́.
Житие князей-страстотерпцев Бориса и Глеба
Новости
- Единорог
- 06 Август 2019
Никогда мне такою не стать,
Для чего же мне грезится это?
Благодать неземного рассвета,
И молитва, полёту подстать,
И жестокой цены торжество,
И победы Креста вдохновенье,
И небесное Ангелов пенье.
Для чего? Для чего? Для чего?!
Мне до первой ступени идти –
Лет пятьсот (жизнь такой не бывает),
А душа вдруг в мечты улетает –
Это, право, довольно смешно.
Но, быть может, мне это дано,
Чтобы я на пути не дремала
Чтоб, себя же стыдясь, хоть помалу
Я страстей выводила клеймо.
Объявления
- Авторские права
- 18 Июль 2011
Если Вы хотите перепечатать что-то из моих произведений – пишите мне на электронный адрес alina_elena@bk.ru – думаю, мы найдем общий язык.
Житие благоверных князей-страстотерпцев Бориса и Глеба
Раннее утро Российской истории… Только что взошла заря Крещения Руси святым князем Владимиром – Красным Солнышком. И вот уже на русском небосклоне зажглись две ярких звезды, воссияли два первых прославленных в нашей стране святых – благоверные князья Борис и Глеб.
Святые Борис и Глеб были младшими, любимейшими сыновьями благоверного князя Владимира. Борис и Глеб – древние славянские имена, при Крещении же юные князья были наречены Романом и Давидом. Князь Борис отличался высоким умом и благочестием. В юности он очень любил читать жития святых и горячо молился Богу о том, чтобы и самому ему сподобиться участи одного из угодников Божиих. Борис даже не хотел вступать в брак, желая посвятить свою жизнь служению Единому Богу, но отец уговорил его жениться. Глеб был намного младше брата, он во всём подражал Борису, был кроток и очень добр. При этом, будущие святые, как и следовало юным русским князьям, с детства росли настоящими воинами. С раннего возраста умели они скакать верхом на горячем коне, метко стрелять из лука, владеть тяжёлым мечом. Юные князья во всём слушались своего мудрого отца, чтили его и старших братьев. Когда Борис и Глеб пришли в совершенный возраст, князь Владимир дал им в управление удельные княжества: Борису – город Ростов, а Глебу – Муром.
Старел святой князь Владимир. Близился к закату земной путь Красна Солнышка, как с любовью называл великого князя русский народ. Узнал о болезни отца молодой Борис, сел на быстрого коня, примчался в стольный град Киев. Обрадовался Владимир приезду сына. Но не суждено было Борису присутствовать при последних часах жизни любимого родителя. Пришла в стольный град лихая весть: идут на Русь кочевники-печенеги, грабят города и деревни, берут в полон, угоняют в неволю православных. Опечалился старый князь, что болен он тяжко, что не может возглавить войско, призвал сына. Велел Борису вести в бой могучих русских воинов. С радостью пошёл молодой князь на защиту родной земли. А когда возвращался, встретил его вестник с горестной новостью: умер великий князь. И ещё весть, страшнее прежней: князь Святополк, один из старших сынов Владимира, узнал о смерти отца, примчался в Киев, тайно похоронил его святое тело, а сам замышляет злое дело: убить всех своих братьев, чтобы одному владеть Русью. Заплакал Борис: горько ему было, что не мог он молиться на похоронах любимого отца, проститься с ним, бросить горсть освящённой земли в могилу. А ещё печальнее было, что брат родной, сын святого Владимира, горит ненавистью к ближним своим, смерти их желает. Думал Борис: «Если я пойду в Киев, многие станут на мою сторону. И войско отца моего со мной. Но как оправдаюсь я пред Богом, если по вине моей будет убит старший брат? Да и зачем мне слава, власть, богатство века сего – ведь всё это мимолётнее паутины: сегодня есть, а завтра минуло… Если же убьёт меня Святополк – буду мучеником пред лицом Господним, ведь ради заповеди Божией не желаю я устраивать братоубийственного кровопролития…»
Вольно катит свои чистые воды Альта-река, отражается в них синее июльское небо. Раскинулись на зелёном берегу шатры русских воинов, пасутся в высокой траве боевые кони. Восемь тысяч отборных ратников возвращаются из похода с Борисом. Любят молодого князя и киевляне, и все русичи – не то, что мрачного Святополка. Но… Предал себя в волю Божию святой князь, не хочет он, что бы лилась ради него кровь русская, чтит брата старшего, каков бы тот ни был.
Входят в княжий шатёр старшие дружинники, кланяются Борису :
– Здрав будь, княже!
– Будьте здравы и вы! – ответствует Борис.
– Княже – повёл речь седовласый воин – Ведомо тебе, что умер отец твой, а брат старейший злое сопротив тебя замышляет. Люб ты войску, люб ты и народу. Мы за тебя головы положим. Всё войско великокняжеское здесь – с тобой. Веди нас на Киев, сядь на престоле отца твоего.
Нахмурился Борис. Затем улыбнулся кротко, и тихо, но твёрдо произнёс:
– Благодарю вас за любовь ко мне, верные воины. Но… Не пойду я против брата своего старейшего, не подниму руки на него.
Опечаленные ушли дружинники из княжьего шатра, передали ответ Бориса войску. Смутились воины, зароптали: «Неужели боится князь?! Где же доблесть его, всем известная?! Неужто робеет он перед Святополком?!» Трудно понять живущему по страстям своим человеку действия святого, водимого Духом Божьим. Ушло войско от Бориса, остались при нём лишь вернейшие из дружинников. Горестно было на душе у князя, тяжело. Искал он утешения в молитве, вспоминал о святых, родными своими убиенных: о чешском страстотерпце князе Вячеславе, о великомученице Варваре, родным отцом за веру во Христа казнённой. Вечерело. Завтра – Воскресный день. Призвал князь священника, не побоявшегося остаться с обречённым на заклание, велел служить вечерню. Горячо молился Борис, боролись в нём любовь к Богу и естественное желание жить; стремление всех простить и остаться верным до конца Распятому Спасителю – и горечь при виде подлости людской… С юных лет мечтал князь угодить Господу, с восхищением читал о подвиге святых мучеников – и теперь подвиг этот предстоял ему… Радовался об этом горящий боголюбием дух Бориса – но скорбела душа, видя пред собой страшную смерть. Вот и окончилось богослужение. Забылся князь коротким тревожным сном, рано утром поднялся, снова позвал иерея Божия. Начали служить воскресную утреню. Борис сам читает псалмы и древние святые слова их целительным бальзамом ложатся на изнемогающую в тяжкой борьбе душу. Словно о нём в них написано… «Господи, что ся умножиша стужающие ми, мнози восстают на мя…», «Господи, Боже мой, на Тя уповах…» Всё ближе убийцы. Услышали молитвенное пение, не посмели войти в шатёр, остались ждать снаружи. Закончилась утреня. Молится князь Борис: «Господи, Иисусе Христе, Ты изволил добровольно взойти на крест за грехи наши… Сподоби и меня пострадать!» Громкий топот послышался у самого входа в шатёр. Слёзы потекли из глаз страстотерпца, но слова благодарения были на устах его: «Господи, слава Тебе что сподобляешь меня пострадать за любовь и слово Твое…» Молятся вместе с князем священник и верный слуга Георгий. Откинулась входная завеса, ворвались в шатёр жестокие убийцы, сверкнула зловещая сталь…Упал князь, затем вдруг вскочил и, раненый, выбежал из шатра. Злодеи бросились за ним. «Погодите! – кротко обратился к ним святой мученик – дайте мне помолиться!» Молча взирают убийцы, как молится князь Борис: «Господи, не вмени брату греха его и прими с миром душу мою!» Окончил князь молитву, повернул к злодеям измученное лицо, произнёс:
– Братья, приступите и завершите повеленное вам, и да будет мир брату моему и вам, братья!
Снова засверкали мечи… Вместе со святым Борисом злодеи перебили и многих верных его слуг. Завернули тело страстотерпца в шатёр и повезли к окаянному Святополку. Дорогой казавшийся мёртвым князь вдруг зашевелился… Убийца пронзил сердце мученика и святая душа русского князя, ликуя, полетела к Престолу Божию.
А благоверный князь Глеб ничего не знал о смерти своего отца и об убиении брата. Коварный Святополк, обманом заманивая Глеба в свои сети, послал ему письмо: «Брат! Скорее приезжай в Киев: отец тяжело болен и зовёт тебя!» Поспешил юный князь в стольный град, не заподозрил обмана. Мчался на борзом коне по дремучим Муромским лесам, где всё ещё прятались в чащобах языческие кудесники, затем пересел в быструю ладью, поплыл по реке… Когда он был уже близ города Смоленска, встретил его гонец от брата – князя Ярослава. Спрыгнул вестник со взмыленной лошади, протянул Глебу письмо. Развернул князь послание, прочёл, и горькие слёзы навернулись на глаза его. «Умер наш отец… – писал Ярослав – а Святополк убил Бориса и хочет всех нас перебить. Не ходи в Киев, брат, – ждёт тебя там убийца.» Долго молчал юный князь, взирая на страшное письмо. Да возможно ли такое?! Затем снова сел со спутниками в ладью… Но было поздно. Посланные братоубийцей злодеи уже настигали юного князя. Как лютые волки окружили они святого, едва дали ему время помолиться и убили; перерезали горло, как незлобивому агнцу. Кротко принял смерть князь Глеб, в молитве предал он Богу свою чистую душу.
Господь покарал жестокого Святополка. Не долго пришлось ему княжить в матери городов Русских – богоспасаемом Киеве. Князь Ярослав собрал войско и выступил против окаянного, отмщая за смерть братьев. Святополк потерпел сокрушительное поражение и бежал из Русской земли. Но кара Божия не миновала братоубийцу. Где бы он ни был, несчастному злодею казалось, что кто-то гонится за ним, преследует, грозя смертью. Тело Святополка ослабело; руки, ноги и голова тряслись, так что слуги несли его на носилках. Братоубийца поминутно вскакивал, громко крича: «Бежим, бежим скорее: вот гонятся за нами!» Так и умер злодей, не раскаявшись в смертном грехе своем. Схоронили его на чужбине и страшный смрад издавала могила его, так что нельзя было и остановиться близ неё, бежали прочь, подальше от проклятого места конные и пешие.
А князь Ярослав, прогнав с отцовского престола убийцу, стал разыскивать тела своих братьев-мучеников. Оказалось, что князь Борис был погребён в Вышгороде, недалеко от Киева; мощи же благоверного Глеба удалось обрести не сразу, лишь чудо Божие помогло этому святому делу. Ярослав послал верных слуг к Смоленску, где был убит его незлобивый брат. Долго искали посланные, расспрашивали смолян и жителей лежащих близ города деревень, но никто не мог указать им могилы мученика. Наконец, удалось узнать, что злодеи бросили тело святого в лесу, в не ведомом никому месте. Обширны смоленские леса, как найти в них святые мощи? Да и не один уж год прошёл со дня кончины юного князя… Но Господь прославил Своего страстотерпца и не оставил в забвении мощей его. Жители Смоленска рассказали, что не раз видели они дивное сияние над одной из лесных полян, словно огромные свечи зажигались невидимой рукой средь могучих сосен. Охотники, пастухи и проезжие купцы много раз слышали ангельское пение и удивлялись: что за чудо являет им Бог?
– Это – мой брат! – Воскликнул Ярослав, когда посланные доложили ему о результатах поисков. Тотчас в Смоленские леса были отправлены благоговейные священники, которые, с Божьей помощью, отыскали мощи святого Глеба. Благоверный князь лежал на земле, прикрытый листьями и ветками, и казалось, что жизнь только что покинула его тело, словно не прошло со дня его убиения нескольких долгих лет. Ни тление, ни лесные звери и птицы не тронули мощей страдальца. Священники благоговейно взяли обретённую святыню и привезли в Киев, к Великому князю. Святого Глеба с честью похоронили в Вышгороде, близ мощей его брата Бориса.
Множество дивных чудес явил Господь по молитвам святых братьев. Хромые исцелялись, слепые обретали зрение… Благоверные князья и по сей день помогают обращающимся к ним с молитвой, а главное – они непрестанно предстоят Богу и молятся Ему о своём Отечестве, о Русской земле.
…Тёмная ночь над Чудским озером. Русские воины спят чутким тревожным сном накануне великой битвы со шведами. Молится в своём шатре благоверный князь Александр Невский, просит Господа дать ему сил одолеть иноземных рыцарей, призывает в помощники своих святых предков – князей Бориса и Глеба. Вот и рассвет настаёт, багряное солнце поднимается над заснеженными просторами. Вдруг раздаётся стук в дверь и в шатёр входит взволнованный воевода.
Великой победой стала битва на Чудском озере для русских воинов, сокрушительное поражение нанесли они рыцарям, желавшим огнём и мечом пройти по Руси, обратить её в латинское нечестие.
И накануне другой великой битвы явились благоверные князья уповающим на их помощь православным, помогли им одержать победу. На Куликовом поле перед самым сражением воин русского князя видел, как явились на небе святые Борис и Глеб, сидящие на боевых конях, и грозно сказали, обращаясь к готовящимся к бою татарам: «Кто велел вам истреблять отечество наше, от Бога нам дарованное?!» Обнажили мечи святые князья и бросились на врагов, порубили их, обратили в бегство. Куликовская битва стала первой крупной победой русских над татаро-монголами, с неё началось освобождение от жестокого ордынского ига.
И сегодня слышат святые Борис и Глеб наши молитвы, помогают обращающимся к ним с верой и любовью.
Святые благоверные князи, Борисе и Глебе, молите Бога о нас!
Житие, канонизация и почитание князей-страстотерпцев Бориса и Глеба
История братьев Бориса и Глеба
Святые Борис и Глеб прославились своим подвигом в XI ст. Два брата – младшие из нескольких сыновей князя Владимира. Они с малых лет знали историю жизни своего отца: о том, как он воевал с братом Ярополком, и что вражда из-за власти князя привела к кончине Олега – второго брата Владимира. После одоления войска Ярополка, с которым воевал Владимир, он великодушно отнесся к брату и не хотел становиться убийцей родного человека. Но вышло так, что Ярополк пал жертвой варягов, и его кончина лежала тяжким грузом на душе Владимира.
Князь Владимир Святославич с сыновьями
Междоусобные войны крайне негативно сказались на жизни Руси, наступило смутное время. Воспользовавшись слабостью русских, на них пошли с войной поляки и болгары, а на юге со степей несли угрозу печенеги. Князь Владимир неоднократно ходил в боевые походы со своей дружиной, освобождая русские земли и пряча их под свое крыло. И вот князь крестил Русь в Днепре.
Православие несет любовь, и принятая Русью вера была очень дорога и близка княжеским сыновьям Борису и Глебу. Братьев вдохновляли истории святых мучеников, которые не побоялись ничего, сохранив верность Христу. Борис отлично владел грамотой, он много времени уделял чтению Святого Писания. Братья обсуждали жития христианских подвижников. Так сложилось, что и они сами предстали перед серьезным выбором.
Борьба за власть на Руси
В 1015 г. Борис правил в Ростове. Его отец серьезно заболел и не мог идти в бой с печенегами. Поэтому он благословил сына Бориса с дружиной на защиту родных земель. Владимир имел нескольких сыновей, но выбрал именно Бориса, как прекрасного воеводу, доброго и человеколюбивого. Бориса любили и уважали воины.
Но той битве не пришлось состояться. Печенеги узнали, что на них движется княжеская рать, и сбежали в степь. В то же время князь Борис узнал о смерти своего отца. Кроме этого горя, гонцы рассказали молодому воеводе, что власть в Киеве захвачена его братом Святополком. Святополк боялся, что и Борис предъявит права на отцовский престол, и решил его убить.
Дружина, узнав о коварном замысле, хотела с войной двинуться на Киев. Воины предлагали насильно свергнуть Святополка и взять престол. Но Борис понимал, что ничего хорошего такой поступок не даст. Семейные распри могли разгореться с новой силой, поражая сыновей князя Владимира. А значит, Русь снова окажется под угрозой разорения, и многие воины падут из-за вражды братьев за власть.
Святые князья-страстотерпцы Борис и Глеб
Смерть Бориса
Борис решил воспрепятствовать новой смуте. Он велел дружине уходить, а сам молился в шатре. Ему было известно, что подосланные Святополком люди уже рядом. Утром убийцы пришли в княжеский шатер и принялись колоть его копьями. Князя защищал собой его слуга Георгий, но убийцы не помиловали и его. Израненную жертву обернули его же шатром и повезли в столицу.
Когда они подходили к Киеву, Борис был еще жив, и его убили мечами. Святого князя похоронили в Вышгороде, возле храма св. Василия.
Смерть Глеба
В тот период Глеб княжествовал в городе Муроме. Прибывшие гонцы от Святополка рассказали, что князь Владимир находится при смерти и призывает сына, чтобы проститься. Но в действительности и Владимир, и Борис уже отошли к Господу. Святополк пошел на ухищрение, чтобы Глеб покинул свой город.
Глеб не увидел ничего подозрительного, поверил гонцам и пошел к Киеву. Около Смоленска его встретили люди, посланные его братом Ярославом. Ему рассказали об истинных намерениях Святополка, предупреждали, что Глебу грозит опасность. Князь мог вернуться в Муром, спрятаться за спинами своих воинов и подождать. Неизвестно, к чему бы это привело. Но он не стал обострять ситуацию со Святополком.
Молодой князь пошел навстречу верной смерти, и гибель застала его в устье реки Медыни. Княжескую ладью нагнали убийцы и перерезали ему горло. Сохранившиеся письмена повествуют, что тело князя бросили на земле посреди двух колод.
Князь Ярослав нашел тело брата Глеба и поместил его возле Бориса. У святых мощей произошло множество чудес. Краткое содержание жития святых не позволяет полностью понять происходивших исторических событий.
Благоверные князья-страстотерпцы Борис и Глеб
Память: 2 / 15 мая, 24 июля / 6 августа, 5 сентября / 18 сентября
6 августа – день памяти святых князей-страстотерпецев Бориса и Глеба (в крещении – Романа и Давида). Младшие сыновья св. равноапостольного Киевского князя Владимира Святославича, погибшие в усобице от руки своего старшего брата Святополка, – первые по времени канонизации русские святые.
Святые Борис и Глеб. Икона, 2-я половина XIV века
Сведения о Борисе и Глебе, а также о становлении их почитания помимо летописей (Повести временных лет, Новгородской первой летописи младшего извода) сохранились в посвященных святым ранних житийных произведениях – анонимном “Сказании, и страсти, и похвале святую мученику Бориса и Глеба” (нач.: “Род правых благословиться, рече пророк”), в тесно связанном с ним “Сказании чудес святою страстотерпцу Христову Романа и Давида” (нач.: “Не възможеть человек глаголати и не насытиться око зьрети”) и в “Чтении о житии и погублении блаженную страстотерпцу Бориса и Глеба”, принадлежащем перу агиографа XI в. прп. Нестора Печерского (нач.: “Владыко Господи, Вседержителю, створивый небо и землю”), а также в ранних богослужебных памятниках – проложном житии (нач.: “Мученик Борис бяше из млады въздрасти”) и 3 паремийных чтениях (нач.: “Братия, в бедах пособиви бывайте”; “Слышав Ярослав, яко отьць ему умре”, “Стенам твоим, Вышегороде”). Некоторые детали отразились и в древнейших церковных песнопениях Бориса и Глеба. Время возникновения перечисленных сочинений, их источники и сложные текстологические взаимоотношения являются предметом продолжающихся научных дискуссий.
Жизнь и гибель Бориса и Глеба
Названные источники, а также нек-рые иностранные (прежде всего нем. хроника нач. XI в. Титмара Мерзебургского) следующим образом описывают обстоятельства жизни и гибели младших Владимировичей. “Сказании, и страсти, и похвале святую мученику Бориса и Глеба” и летописная повесть (текстологически тесно связанные между собой) называют матерью Бориса и Глеба некую “болгарыню”, хотя на основании косвенных данных неоднократно высказывалось предположение, что Борис и Глеб были сыновьями Владимира от брака с визант. царевной Анной (наиболее аргументированно эту гипотезу развивает Поппе).
Судя по именам князей-страстотерпцев, сведения об их болгарском происхождении по матери заслуживают предпочтения: имя “Борис” – болгарского корня, братья Борис II и Роман занимали болг. престол соответственно в 969-971 и 977-991 гг., имя Давид также известно в правившей династии Западноболгарского царства во 2-й пол. X в. Возможно, “болгарыня” принадлежала к болгарской царской фамилии и попала на Русь как пленница в 90-х гг. X в., когда русские войска в качестве союзников Византии участвовали в войне против болгар. Менее вероятной представляется точка зрения, что дети от “болгарыни” родились до брака св. Владимира с Анной, заключенного в 988/89 г. (Мюллер), поскольку эта гипотеза противоречит единодушному свидетельству всех источников, что святые погибли юными.
Согласно “Сказании, и страсти, и похвале святую мученику Бориса и Глеба” и летописи, при жизни отца Б. занимал княжеский стол в Ростове, а Глеб – в Муроме. Иначе изложено дело в “Чтении о житии и погублении блаженную страстотерпцу Бориса и Глеба”. Здесь местом княжения Б. назван, по-видимому, Владимир-Волынский, где Б. обосновался после женитьбы, а Глеб представлен находившимся по малолетству при отце в Киеве. Сделать решительный выбор в пользу той или иной версии работавших примерно одновременно (в 70-80-х гг. XI в.) авторов затруднительно. “Владимер” во фразе прп. Нестора “Таче посла и потом отець на область Владимер” (Абрамович. Жития. С. 6) вполне можно понять и как название города, и как уточнение к “отець”.
Однако 2-я трактовка плохо вписывается в логику рассуждений прп. Нестора, который именно в посажении Владимиром Борис на стол усматривает первопричину гнева княжившего в Турове Святополка на своего младшего брата. Борис, сидевший в далеком Ростове, не представлял бы никакой угрозы для туровского князя, тогда как вокняжение Бориса на Волыни могло повести к уменьшению удела Святополка (Волынь и Туров нередко представляли собой единый владельческий комплекс) и во всяком случае ставило под угрозу связи Святополка с польск. кн. Болеславом I, на дочери к-рого был женат Святополк. Так или иначе, прп. Нестору, писавшему в Киево-Печерском мон-ре, не мог не быть знаком первоначальный вид созданной там же летописной повести (менее вероятно его знакомство со “Сказании, и страсти, и похвале святую мученику Бориса и Глеба”), и, следовательно, он имел особые причины на то, чтобы уклониться от изложенного в ней хода событий. “Чтении о житии и погублении блаженную страстотерпцу Бориса и Глеба” и “Сказании, и страсти, и похвале святую мученику Бориса и Глеба” различаются и в др. деталях: по рассказу “Чтении о житии и погублении блаженную страстотерпцу Бориса и Глеба”, Глеб спасается от Святополка бегством, тогда как в “Сказании, и страсти, и похвале святую мученику Бориса и Глеба” и летописи он, подобно Борису, добровольно идет навстречу мученической кончине. Очевидно, в сер.- 2-й пол. XI в. существовали различные предания об обстоятельствах жизни и гибели Бориса и Глеба, хотя попытки обнаружить следы контаминации разноречивых элементов в самой “ростово-муромской” версии (Шахматов) нельзя признать вполне убедительными.
Заслуживает внимания сообщение “Чтении о житии и погублении блаженную страстотерпцу Бориса и Глеба” об опасениях Святополка, что Владимир будто бы собирался оставить Киев не старшему из сыновей (к тому времени таковым был Святополк), а Бориса, именно поэтому Владимир под конец жизни вывел Бориса из его княжения и держал при себе (последнее подтверждается также “Сказании, и страсти, и похвале святую мученику Бориса и Глеба” и летописью). Похоже, Владимир шел на коренную ломку традиц. порядка столонаследия, действительно видя в Борисе своего преемника в обход старших сыновей, возможно вслед. царского происхождения св. братьев, чем объясняется и характерная “царская” топика применительно к Борису в древнейшей службе (“цесарьскыим веньцем от уности украшен, пребогатый Романе” и др.) и в ст. “О Борисе, как бе възъръм”, включенной в состав “Сказании, и страсти, и похвале святую мученику Бориса и Глеба” (Борис “млад. бе еще, светяся цесарьскы”) (Абрамович. Жития. С. 51, 136). Однако это намерение киевского князя натолкнулось в 1013-1014 гг. на активное противодействие его старших сыновей – Святополка Туровского и Ярослава, сидевшего в Новгороде, что дает основание относить обнародование планов Владимира относительно Бориса примерно к 1012/13 г.
После кончины кн. Владимира (15 июля 1015) киевский стол по праву старшинства занял Святополк, хотя и при не совсем ясных обстоятельствах (по наиболее надежным данным – хронике Титмара,- Владимир подверг Святополка заключению, в котором тот и пребывал до самой смерти крестителя Руси). Эти события застали Бориса возвращающимся во главе отцовской дружины из похода на печенегов. Дружинники предложили князю поддержать его в борьбе за киевский стол, однако Борис отказался, не желая “възняти руки на брата своего стареишаго” (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 132; Т. 2. Стб. 118; НПЛ. С. 170).
После этого бо́льшая часть дружины покинула Бориса (Впрочем, есть указания и на то, что отношения Бориса с киевлянами не были безоблачными; так, в Тверском сборнике XVI в., сохранившем и др. отсутствующие в ПВЛ детали междоусобия 1015-1019 гг., читаем, что, когда ладья с телом убитого Бориса причалила под Киевом, “киане же не приаша его, но отпнухуша прочь” – ПСРЛ. Т. 15. Стб. 128.) Миролюбие Бориса не остановило Святополка, пославшего неск. “вышегородских болярцев” (видимо, Вышгород и был местом заключения Святополка) на убийство младшего брата. Предупрежденный о приближении убийц, Борис в своем шатре “пел заутренюю”, после молитвы лег на постель и затем был заколот. Вместе с Борисом было убито немало его дружинников, в т.ч. св. Георгий Угрин, прикрывший князя своим телом, но некоторым удалось спастись (в частности, прп. Моисею Угрину, брату св. Георгия; см. также ст. Ефрем Новоторжский, прп.). Тело Бориса было доставлено в Вышгород (ок. 15 км к северу от Киева) и погребено у церкви св. Василия.
По данным собственно житийных источников, Борис и его дружинники были убиты в воскресенье 24 июля. Местом их гибели и “Сказании, и страсти, и похвале святую мученику Бориса и Глеба”, и летопись называют стан Бориса на р. Льте (Альте), близ Переяславля Русского. Полной уверенности в точности данных о месте и дне страстотерпческой кончины Бориса нет. В летописном рассказе дата отсутствует; кроме того, по преданию, отразившемуся в “Сказании, и страсти, и похвале святую мученику Бориса и Глеба” и летописи, как раз на Льте и именно на месте убиения Бориса состоялась в 1019 г. решающая битва Ярослава со Святополком. Это совпадение усугубляется тем, что битва произошла “в пяток”, на который и приходилось 24 июля в 1019 г. Сказанное дает повод подозревать, что топографическое и хронологическое приурочение гибели Б. к месту и времени сражения на Льте, возможно, имело место позже, при формировании житийного предания, которое подчеркивало роль Ярослава как мстителя за кровь братьев.
Вызванный обманом из Мурома, Глеб был убит 5 сентября (и этой даты нет в летописной повести) на пути в Киев, близ устья р. Смядыни, у Смоленска. По “Чтении о житии и погублении блаженную страстотерпцу Бориса и Глеба”, Глеб находился в Киеве, бежал на север (к Ярославу?) и был настигнут убийцами под Смоленском. Тело юного князя похоронили на месте гибели. После Бориса и Глеба был убит еще один Владимирович – Святослав, княживший в Древлянской земле (к северо-западу от Киева). Развязкой этой кровавой драмы неизбежно должно было стать столкновение Святополка с др. своим братом – новгородским князем Ярославом. Их четырехлетняя протекавшая с переменным успехом борьба за киевский стол завершилась летом 1019 г. упомянутой битвой на Льте, в которой Ярослав одержал окончательную победу. Через некоторое время (по “Чтении о житии и погублении блаженную страстотерпцу Бориса и Глеба”, через год после водворения Ярослава в Киеве, т. е. в 1017 или 1020) по приказу Ярослава тело Глеба было найдено и перезахоронено рядом с Борисом в Вышгороде. Приобретшая в последнее время известную популярность гипотеза, будто убийцей Бориса и Глеба был Ярослав (Н. Н. Ильин, М. X. Алешковский, А. М. Членов, Поппе и др.), опирается гл. обр. на сканд. Сагу об Эймунде – источник поздний (кон. XIII в.), сбивчивый и скорее лит., чем исторический, и не может быть признана серьезно обоснованной.
События, связанные с зарождением почитания Бориса и Глеба, известны благодаря “Сказании чудес святою страстотерпцу Христову Романа и Давида” и “Чтении о житии и погублении блаженную страстотерпцу Бориса и Глеба”, которые в этой части, видимо, восходят к общему источнику – вышгородским записям. Некоторое время могила Бориса и Глеба близ вышгородской церкви св. Василия находилась в забвении или небрежении, судя по тому, что 1-е знамение от мощей святых случилось, когда некоему “варягу”, нечаянно наступившему на могилу, опалило ноги исшедшим из-под земли пламенем. “И отътоле начаша не смети близ приступати, нъ с страхом покланяахуся” (Абрамович. Жития. С. 53). Вскоре церковь св. Василия сгорела, но все иконы и богослужебную утварь удалось спасти, что было осознано как заступление св. страстотерпцев. О случившемся сообщили киевскому князю Ярославу Мудрому и митр. Иоанну I, к-рый в сопровождении “клироса и всего поповьства” отправился в Вышгород и в присутствии князя совершил всенощное бдение в часовне (“клетце мале”), выстроенной над могилой Бориса и Глеба. После того, как на месте сгоревшей церкви была выстроена новая, тела святых по повелению и при участии митрополита торжественно “изнесоша от земле”. При этом раки были вскрыты и засвидетельствованы нетленность мощей и исходившее от них благоухание, затем раки установили в новой церкви “над землею на деснеи стране”. От св. мощей начали происходить чудесные исцеления, последовательность которых в “Сказании чудес святою страстотерпцу Христову Романа и Давида” и “Чтении о житии и погублении блаженную страстотерпцу Бориса и Глеба” практически совпадает.
Чудеса 1-е (“О хромем” – исцеление отрока вышгородского посадника Миронега) и 2-е (“О слепьци”) послужили для князя Ярослава основанием выстроить по совету митр. Иоанна в Вышгороде большую пятиглавую деревянную церковь во имя Бориса и Глеба, освященную 24 июля, куда в тот же день были перенесены мощи св. князей. На этот день, к которому приурочивалось убиение Бориса, был установлен и ежегодный праздник святым. На первой же литургии в новой церкви на глазах князя и митрополита произошло 3-е чудо (“о хромем”). В “Чтении о житии и погублении блаженную страстотерпцу Бориса и Глеба” сообщается в этой связи об уставлении Ярославом для поддержания клира только что построенной церкви десятины от княжеских даней с Вышгорода. Далее и в “Сказании чудес святою страстотерпцу Христову Романа и Давида”, и в “Чтении о житии и погублении блаженную страстотерпцу Бориса и Глеба” (которое содержит еще и рассказ о чуде избавления от оков узников “в некоем граде”) за сообщением о кончине Ярослава Мудрого следует повествование о перенесении мощей Бориса и Глеба в 1072 г. в одноглавую церковь, построенную киевским князем Изяславом Ярославичем ввиду ветхости храма Ярослава. Это перенесение, наиболее полное описание к-рого сохранилось в “Сказании чудес святою страстотерпцу Христову Романа и Давида”, было много торжественнее предыдущего: в нем участвовали князья (Изяслав, Святослав, Всеволод Ярославичи с сыновьями) и митр. Георгий со своим клиром, ряд др. архиереев (Неофит Черниговский, Петр Переяславский, Никита Белгородский, Михаил Юрьевский), а также настоятели киевских мон-рей, среди к-рых был и прп. Феодосий Печерский. Перенесение мощей состоялось 20 мая, в неделю 7-ю по Пасхе, когда был установлен еще один день поминовения Бориса и Глеба (указание на 2 мая в Лаврентьевской летописи и родственных ей сводах объясняется, по-видимому, контаминацией с датой перенесения мощей в 1115).
Далее идут рассказы о новых чудесных исцелениях: “о хроме и неме” (чудо 4-е), “о жене сухоруце” (5-е) и “о слепьци” с участием вмч. Георгия (6-е), причем в последнем в уста св. Георгия вкладывается характеристика Бориса и Глеба как святых, к-рым “дана благодать от Бога в стране сей земля Русьске пращати и исцелити всяку страсть и недуг” (Абрамович. Жития. с. 59-60). На этом похвалой святым заканчивается “Чтении о житии и погублении блаженную страстотерпцу Бориса и Глеба”, а в “Сказании чудес святою страстотерпцу Христову Романа и Давида” продолжается описание событий, связанных с почитанием Бориса и Глеба до 1115 г. включительно: неудачной попытки воздвигнуть каменную церковь в честь св. страстотерпцев (начатая при Святославе и завершенная при Всеволоде, она обрушилась сразу же после окончания работ), несостоявшегося аналогичного замысла киевского князя Святополка Изяславича (1093-1113), окования позолоченным серебром деревянной раки Бориса стяжанием Владимира Мономаха (тогда князя переяславского) в 1102/03 г., восстановления рухнувшего каменного храма на средства черниговского кн. Олега Святославича в 1112 г. (см. Борисоглебская церковь в Вышгороде) и, наконец, после смерти Святополка торжественного перенесения мощей страстотерпцев в новую каменную церковь на Антипасху в 1115 г., 2 мая.
Перенесение мощей в большую пятиглавую церковь при Ярославе описано как церковное прославление новых мучеников (сообщение о написании иконы Боиса и Глеба есть только в “Чтении о житии и погублении блаженную страстотерпцу Бориса и Глеба”), поэтому была бы важна его более или менее точная датировка, которая, однако, оказывается крайне затруднительной. Предположение Шахматова, поддержанное нек-рыми исследователями, будто перенесение состоялось в 1020 или 1026 г., основано исключительно на допущении, что церемония должна была непременно приходиться на воскресный день, как то было в 1072 и 1115 гг. Но тому же условию удовлетворяют и 1037, и 1043, и 1048 гг. Да и вряд ли Ярослав, решив построить церковь в честь Бориса и Глеба, стал бы дожидаться года, когда 24 июля совпало бы с воскресеньем. Время святительства митр. Иоанна I, которого в науке почему-то принято считать предшественником упомянутого в летописи под 1039 г. митр. Феопемпта, ничто не мешает отнести и к 40-м гг. XI в., поэтому совершенно не обязательно датировать построение Ярославовой ц. 30-ми гг. этого столетия (Мюллер). Указание “Сказании чудес святою страстотерпцу Христову Романа и Давида”, что перенесение мощей Б. и Г. в построенную Изяславом Ярославичем в 1072 г. церковь имело место “минувшем (после чего? – А. Н.) летом 20” (Абрамович. Жития. С. 55), едва ли можно соотносить с моментом построения Ярославовой церкви, т. к. оно пришлось бы в таком случае на точно засвидетельствованное время святительства митр. Илариона (1051 – не позднее 1054), а не Иоанна. Очевидно, это указание имеет в виду кончину Ярослава, что больше оправдано и контекстом повествования. Если помимо сказанного принять во внимание молчание о Борисе и Глебе в “Похвале кн. Владимиру” митр. Илариона, датировка к-рой колеблется от 1037 до 1050 г., то наиболее вероятным временем перенесения мощей при Ярославе и учреждения праздника Бориса и Глеба 24 июля придется признать 2-ю пол. 40-х гг. XI в.
Эта датировка находит себе подтверждение в княжеском именослове. Самые ранние из многочисленных наречений княжичей именами новых святых в семействах как Ярославичей (Глеб, Давид, Роман Святославичи, Давид Игоревич, Борис Вячеславич), так и полоцкого кн. Всеслава Брячиславича (Глеб, Давид, Борис, Роман) определенно относятся еще ко времени жизни Ярослава Мудрого (Глеб Святославич родился не позднее 1050/51, Глеб и Давид, коль скоро именно они были старшими сыновьями Всеслава Полоцкого, не позднее 1053/54), тогда как родившиеся в 1036 г. и неск. ранее двое младших сыновей самого Ярослава были наречены Вячеславом и Игорем, что плохо согласуется с предположением о канонизации Боиса и Глеба при митрополите Иоанне, если последний был предшественником Феопемпта. В то же время следует учесть, что сохранившиеся печати Давида Игоревича, родившегося в 50-х гг. XI в., несут на себе изображение не Глеба-Давида, а пророка Давида (Янин В. Л. Актовые печати Древней Руси Х-XV вв. М., 1970. Т. 1. № 26-28; 1998. Т. 3 [в соавт. с П. Г. Гайдуковым]. С. 21-22, 115).
Это наводит на мысль, что названные наречения состоялись еще до внесения имен Бориса-Романа и Глеба-Давида в святцы, хотя и были следствием почитания князей-мучеников в рамках княжеского рода. В таком случае установление праздника 24 июля при Ярославе следовало бы расценивать как местную канонизацию внутри Киевской епархии (в к-рую входил Вышгород), а общерус. прославление отнести к 1072 г. Датировка общерус. канонизации 1088 г. (А. Н. Ужанков) выглядит неоправданно поздней и основывается на весьма спорной предпосылке, будто “Чтении о житии и погублении блаженную страстотерпцу Бориса и Глеба” стало первым житийным произведением о Борисе и Глебе, тогда как “Сказании, и страсти, и похвале святую мученику Бориса и Глеба” таковым быть якобы не могло (так думал и С. А. Бугославский); против говорит и упоминание Бориса и Глеба в перечне святых в берестяной грамоте № 906, к-рая стратиграфически приходится на 3-ю четв. XI в. (Янин В. Л., Зализняк А. А. Берестяные грамоты из раскопок 1999 г. // ВЯ. 2000. № 2. С. 6).
Фрагмент статьи из 6-го тома “Православной энциклопедии”, с. 44-60
Загрузка...